Девушка в лабиринте  - Донато Карризи

Он все еще здесь, говорило шестое чувство.

Если пятнадцать лет назад Робин выбрал родной квартал, чтобы завладеть своей юной пленницей, то уж тем более сейчас это место покажется ему наиболее подходящим, именно таким, где можно найти укрытие и сообщников.

Он знает здесь каждый угол, ему здесь легко спрятаться.

Бруно заверил Бауэра и Делакруа, что не станет гоняться за монстром. Но после посещения Лимба что-то переменилось. Что-то непредвиденное, отдалявшее призрак конца, позволявшее ему все еще чувствовать себя живым. Глубоко укорененный инстинкт хищника.

Охотиться на человека труднее всего. А он, как и Робин Салливан, был охотником.

Шестое чувство твердило, что последняя правда о Банни где-то здесь, среди облупленных домов и зловонных помоек. Может быть, сказал себе Бруно, Робин передал мне привет через госпожу Форман, давая знать, что он здесь, близко. Может быть, он и сейчас наблюдает за мной, дожидаясь благоприятного момента, чтобы показаться мне на глаза.

Им неведомо, что они монстры.

Представляя себе, как он встретится лицом к лицу с противником, Бруно заметил небольшое футбольное поле, точь-в-точь такое, как на фотографии, где Робин был заснят со своим кудрявым дружком с щербинкой на месте резца.

Оно располагалось за церковью, которая, судя по табличке на воротах, была посвящена Божьей Благодати.

Рядом с домом священника был разбит сад, в нем, под сенью высокой липы – двое качелей и горка. Заметил Дженко и молодого священника: засучив до локтей рукава рясы, он с помощью гаечного ключа закреплял на горке нижний кусок трубы. Бруно остановил машину и пошел с ним поговорить.

– Стало быть, вы здесь выросли, – сказал священник, продолжая прилаживать трубу.

– Столько воды утекло: мне было четырнадцать, когда мы переехали сюда всей семьей, – подтвердил Дженко, чтобы надуманный предлог, под которым он представился, звучал правдоподобней. – Приехал вот в город по делам и решил заглянуть в эти края.

– Я всегда жил на севере, сюда меня перевели только два года назад.

– В самом деле: помню, в восьмидесятые годы здесь был другой священник, – соврал Бруно.

– Отец Эдвард, – уточнил его преемник, с натугой закручивая непослушную гайку. – Он преставился в две тысячи седьмом году.

– Точно, отец Эдвард, – подтвердил Дженко, даже сделав скорбную мину. – Вам довелось познакомиться с ним?

– К сожалению, нет. Но епископ, давая мне назначение, много о нем рассказывал: отец Эдвард так долго служил в этом приходе, что все в квартале помнят о нем. – Положив гаечный ключ в ящик с инструментами, молодой священник встал и опустил рукава рясы.

– Да, отец Эдвард – легенда здешних мест, – согласился Дженко. – Если он умер в две тысячи седьмом году, значит еще служил в то время, когда пропала девочка, о которой говорят по телевидению… Саманта Андретти, – забросил он удочку.

Священник помрачнел.

– Отец Эдвард порадовался бы, узнав, что она жива. Прихожане рассказывали мне, что он всегда в это верил, из-за чего многие считали его сумасшедшим. Представляете, каждый год в день ее исчезновения он служил литургию во здравие и просил всех помолиться, чтобы она вернулась домой. – Молодой священник принялся подбирать с газона жестянки и бумажные пакеты. – Он до последнего надеялся, что кто-нибудь что-нибудь расскажет на исповеди… Может быть, родственник похитителя, что-то заподозривший, или сообщник.

– Я слышал, будто в Ватикане есть тайный архив, где собраны все грехи, в которых злодеи покаялись на исповеди[5], – заметил Дженко, чтобы не слишком напирать на интересующую его тему.

Священник, усмехнувшись, покачал головой:

– Всякий раз, слыша очередную историю о тайнах Ватикана, я думаю: как легко люди забывают, что Христос завещал своей Церкви творить дела милосердия.

– Вы правы, – пошел на попятную Бруно, даже сделав вид, будто смутился.

Закончив уборку сада, молодой священник выбросил мусор в черный пластиковый контейнер. Тыльной стороной ладони вытер пот со лба и повернулся к Бруно:

– Чем еще я могу помочь вам, господин Дженко?

– Да, вот еще что… Мне бы хотелось повидать старых друзей, если, конечно, они до сих пор здесь живут.

– Вряд ли смогу быть вам полезен: как вы уже знаете, я здесь недавно.

– Погодите. – Бруно порылся в кармане. – Я захватил с собой старую фотографию, на ней – два мальчика из нашей футбольной команды. Мы всегда играли вон на том поле, позади церкви. – Он вытащил снимок, прихваченный из Лимба, и показал его священнику.

Тот взял фотографию и внимательно ее изучил.

– Этого, с родимым пятном, я бы непременно вспомнил, если бы где-то встречал, – проговорил он скептически.

Дженко был разочарован. Но подумал, что можно было бы найти друга Робина, кудрявого мальчишку с щербинкой на месте резца.

– А насчет второго что вы можете сказать?

Священник покачал головой.

– Мне очень жаль, – произнес он, возвращая фотографию.

Дженко снова сунул ее в карман.

– Ладно, все равно спасибо. – И он повернулся, чтобы уйти.

– Может, вам стоит заглянуть в часовню, – предложил священник в виде утешения. – Там небольшая витрина с трофеями футбольной команды, и в ней есть другие фотографии.

В зале, через который они прошли, стоял стол для пинг-понга, воздух был спертый, пахло спортивной обувью. Постеры с портретами футболистов, чемпионов нынешних и прошлых лет, делили стены с изображениями Христа.

– Сейчас сюда приходят одни малыши, – огорчался священник. – Лет в одиннадцать-двенадцать они уже идут на улицу, творят безобразия. Хуже всего, что проблемы с законом у подростков начинаются все раньше и раньше с каждым годом.

Пока священник разглагольствовал, Дженко заприметил витринку с трофеями.

Она стояла в коридоре, напротив раздвижной двери, на которой висела табличка: «Библиотека отца Эдварда Джонстона».

Подойдя к витрине, Бруно нагнулся, чтобы лучше рассмотреть фотографии команды, вставленные в рамки и помещенные среди кубков и медалей. Он искал снимки, относящиеся к восьмидесятым годам. Надеялся, что священник увидит в каком-то из старых товарищей Робина черты взрослого прихожанина, который мог бы сообщить что-то полезное.

Сыщик узнал кудрявого приятеля Банни, еще без щербинки на месте резца. Но к своему изумлению, так и не нашел среди юных футболистов будущего похитителя Саманты Андретти.

– В этом году мы заняли на соревнованиях последнее место, – посетовал священник за его спиной. – Уж и не знаю, сможем ли на следующий год собрать команду.